Иссык-кульское детство. Заметки бывшей пионерки
Все мое детство я провела в лагерях на Иссык-Куле. И не просто детство, а детство пионерское – костры, зарницы, речевки, обязательная линейка по утрам и поднятие флага перед сменой. Мои родители, бабушки и дедушки, образцовые советские трудящиеся, регулярно оформляли на своих предприятиях профсоюзные путевки в пионерские лагеря, а я – образцовая пионерка восьмидесятых – так же регулярно эти самые путевки «отоваривала». Все были довольны: я – потому что на некоторое время вырвалась из-под родительского контроля и полной грудью дышала свободой почти взрослой жизни, а мои родители тешились тем, что в мою бестолковую юную голову добровольно-принудительно втемяшивается понятие о порядке и дисциплине и какие-никакие, но крайне позитивные и светлые идеалы. Что и говорить, идеология была на высшем уровне, да и дисциплина в лагерях была самая что ни на есть лагерная, по-настоящему строгая. Но это не мешало нам чувствовать себя детьми – счастливыми, веселыми, беззаботными, и по полной программе наслаждаться летом. Разумеется, ведь мы были на Иссык-Куле! Пляж, песок, соленая вода и бесконечно яркое солнце – что еще нужно для счастья?
Смена начиналась в тот момент, когда нас, возбужденных и шумных, родители рано утром привозили на «место икс», где стояли туристические автобусы, бегали со списками нервные вожатые и, посмеиваясь, курили улыбчивые дядьки-водители. Быстрое, скомканное прощание с родителями, отеческий наказ «не таскать из лагерного сада яблоки, а то уши оборву», бестолковая посписочная перекличка – и вот, мы уже в автобусе. Милицейские автомобили сопровождения включают мигалки, и длинная колонна автобусов отправляется на далекий Иссык-Куль.
Летом, морем и отдыхом начинало пахнуть практически сразу, как только мы выезжали за пределы города. Дети шумели, водители травили анекдоты, время от времени кто-нибудь затягивал песню, и вся толпа начинала нестройным хором подтягивать. Свисавшие с верхних полок сумки, проносящиеся за окнами автобуса бесконечные поля и мысль о том, что я – тут, а родители остались где-то далеко позади, вселяли в каждого ребенка пьянящее чувство свободы. Но самое интересное начиналось, когда автобус выезжал из Боомского ущелья и горы начинали отступать. Притихшие дети прилипали к окнам, чутко втягивая носами свежий воздух иссык-кульской долины, и напряженно всматривались в горизонт. И вот, наконец, на юго-востоке, между серыми громадами гор Терскея и сухой соломенной степью, вдруг появлялась тонкая сверкающая серебристая лента, которая стремительно росла и ширилась с каждым километром. Горы постепенно отступали за горизонт, и скоро перед восторженными путешественниками во всей своей красе представал огромный, искрящийся, покрытый седыми барашками волн долгожданный Иссык-Куль.
Первое, что запоминается, когда выходишь из автобуса на иссык-кульскую землю – это воздух. Особый воздух, звенящий и прозрачный, пропитанный свежим запахом соли и моря, горьким ароматом полыни с еле слышным привкусом снега и горных ледников. Над головой – бескрайнее синее небо, вокруг – могучие шумливые тополя и ароматные ели, а впереди – три бесконечные недели отдыха, купания и веселья. Размещали пионеров в больших корпусах, в палатах по несколько человек. Пара дней на привыкание – и начинается лагерная жизнь.
У отдыха в пионерлагере было две стороны. С одной – лагерная дисциплина, ежедневный подъем в семь утра, гимнастика, уборка, за стол, в воду на пляже и в постель вечером – строго по расписанию. Это хорошо, потому что со временем строгий распорядок входил в привычку, и необходимость каждое утро приседать и размахивать руками на свежем иссык-кульском ветру, мыть до скрипа руки и убирать за собой в столовой становилась совсем обычным делом, не отвлекающим от полнокровной детской жизни. На утренних гимнастиках мальчики рисовались перед девочками, демонстрируя жилистые ручонки и замах ноги а-ля Брюс Ли, на обязательной уборке территории все хохотали и подзуживали друг друга, размахивая ароматными вениками из полыни, а при дежурстве в столовой можно было утащить с собой в карманах несколько кусочков лишнего хлеба (и почему лагерный хлеб был всегда вкуснее домашнего?). Из этого хлеба потом сушили сухари, щедро посыпав их солью, и с аппетитом съедали во время тихого часа.
А ежедневные утренние построения на пионерских линейках с обязательным «отчетом» по названию отряда? Выбор названия и девиза всегда рождал жаркие споры – хотелось, чтоб название было громким, девиз – интересным, чтобы потом на линейках можно было с гордостью чеканить: «Наш отряд – Бригантина! Наш девиз – никогда не будет тины на борту у Бригантины!» После падения советского режима строгие правила выбора названий и девизов смягчились, и старшие отряды любили блеснуть оригинальностью, выкрикивая на линейках девизы, от которых улыбка появлялась даже на лице директора: «Наш отряд – Малышок! Наш девиз – если хочешь нервный шок, приходи к нам в Малышок!» А вечерами эти «малыши» в джинсах и коротких юбочках устраивали гитарные посиделки в засаженных кустами аллеях, а малышня, притихнув где-нибудь на соседней лавочке, жадно слушала «взрослые» песни, чтобы запомнить их до мелочей и потом тихонько напевать на тихом часу в девичьих кружках.
Другой стороной лагерной жизни было то, что не было ограничено рамками лагерной дисциплины. Вернее, ограничения-то, конечно, были, но как втиснуть в рамки удовольствие от отдыха на побережье? Радость пляжных развлечений не портили даже свистки плаврука, строго следившего за тем, чтобы никто не задерживался в воде дольше положенного времени. Это были мелочи – Иссык-Куль стоил каждой минутки, проведенной на его теплом песке. В каждом лагере обязательно устраивались пляжные праздники – день Нептуна, конкурсы песочных скульптур и сумасшедших танцев. Вожатые рядились в смешные и яркие костюмы, мальчишки обмазывались голубой иссык-кульской глиной, а девчонки мастерили себе юбки из прибрежной травы. Нептун – седой, бородатый и грозный, в окружении русалок и морских чертей, появлялся обычно с озера, приплывая на лодке вместе со своими необычными спутниками. Черти и русалки плясали и обливали всех водой, Нептун обходил выстроенные на пляже разными отрядами замки и корабли, выбирая лучший, а дети пели песни, играли в догонялки в воде и веселились, как могли.
А захватывающие экскурсии по многочисленным иссык-кульским ущельям? А вечерние дискотеки, на которых дети танцевали свои первые робкие «медляки»? А ароматные тенистые лагерные аллеи, где каждая лавочка хранит свою историю первой любви? Все это прочно врезалось в память вместе с таинственными иссык-кульскими легендами о сокровищах и древних загадках бескрайних вод озера, которые шепотом пересказывались в каждой палате после отбоя, набегами на лагерные сады, в которых, несмотря на строгие отцовские запреты, можно было попробовать самые вкусные в мире иссык-кульские яблоки, и концертами, которые устраивались вожатыми на открытых сценах-эстрадах в центре лагеря.
Но самой запоминающейся лагерной традицией были, конечно, пионерские костры – два больших в начале и конце смены, и регулярные маленькие, отрядные, на которых пекли в углях картошку и пели песни под гитару. В большинстве иссык-кульских лагерей костровые площадки были устроены на пляже, у воды, и разжигание большого костра становилось целым представлением. Огонь привозили, как правило, с моря – вначале где-то далеко у горизонта зажигались крохотные огоньки, которые росли и приближались, пока, наконец, к берегу не причаливала лодка с несколькими факелоносцами. Огонь костра вздымался до самого неба, песни, танцы, шум и хохот не прекращались до позднего вечера.
Пионерское иссык-кульское детство было самым прекрасным и запоминающимся временем в моей жизни. Каково же было мое удивление, когда спустя много лет я приехала в один из иссык-кульских лагерей вожатой, и вдруг обнаружила, что ничего не изменилось! Те же костры, те же речевки по дороге в столовую, тот же добрый старый Нептун, вечерние дискотеки, песни под гитару, пахнущие хвоей тенистые аллеи, изрезанные именами лавочки и восторг, который испытывают дети, выходя на теплый ласковый пляж. На самом деле, детство всегда одинаковое, и летний лагерь доставляет детям столько же удовольствия, сколько получали мы, будучи отдыхающими пионерами. Теперь я точно знаю, что когда немного подрастет моя дочь, она обязательно поедет в один из иссык-кульских лагерей, чтобы самой попробовать на вкус особое очарование и романтику лагерной жизни.
Фото Иссык-Куль:
